23 октября в рязанском кинотеатре «Киномакс» прошел эксклюзивный предварительный показ нового фильма режиссера Паоло Соррентино «Лоро», рассказывающего о жизни Сильвио Берлускони, одной из самых эпатажных фигур итальянской политики. Российская премьера назначена на 25 октября.
Складывается впечатление, что Паоло Соррентино в начале своей режиссерской карьеры поставил перед собой одну единственную цель – стать живым классиком. Чуть ли не каждый свой фильм он начинает с громких и пафосных постулатов. Его камера уверенно и игриво витает в пространстве, но лишь в угоду самолюбованию. Он даже нашел своего актера-любимчика. У Федерико Феллини это был Марчелло Мастроянни, у Орсона Уэллса – Орсон Уэллс, а у Паоло – не лишенный таланта Тони Сервилло, который, право, в этот раз предпочел кривляться.
«Великая красота», самая известная и, пожалуй, лучшая работа режиссера, вопреки лестным эпитетам критиков, вовсе не была каким-то новым словом в авторском кинематографе, однако в ней он уверенно стоял на грани между глупым китчем и приятной самоиронией. Там не было сюжета, но была идея и интересные персонажи. «Лоро» же – полная ее противоположность. По-хорошему карикатурная римская интеллигенция уступила место блеклым провинциальным наркоманам и девушкам легкого поведения. Красивую архитектуру затмили цвета ночных клубов и сонных вечеринок, а забавные диалоги благополучно преобразились в малоинтересную болтовню о старости и упущенном времени.
Общественной жизни Сильвио Берлускони в фильме практически нет, но это, думается, к лучшему. Режиссер в одном из интервью говорил, что решил опустить скучные политические дебаты в пользу детального изучения личности персонажа, бесконечно пребывающего в грязи а-ля «Волк с Уолл-Стрит». Решение, по правде сказать, не шибко оправданное, ведь глубины в герое обнаруживается куда меньше, чем в тут и там мелькающих декольте, которыми так изобилует «Лоро». Сильвио – не более чем серый старикан с плохим запахом изо рта, о чем ему с дрожью в голосе сообщает миловидная дама на одной из вечеринок.
Скоротечная мысль о том, что всего иметь – мало, дважды проскочившая за весь фильм, то ли от отчаяния, то ли ввиду отсутствия действительно интересных суждений ближе к финалу внезапно становится центральной.
Безжизненными операторскими и монтажными излишествами постановщик высасывает магию кино из каждого удачного кадра и неприлично затягивает каждую новую сцену неуместной замедленной съемкой, воплощая на экране дешевый и претенциозный музыкальный клип на два с половиной часа. Камера итальянца требует внимания настолько часто и жадно, что вскоре становится навязчивой.
Один эпизод сменяет другой, персонажи разговаривают и строят планы, но сюжет при этом остается смиренным, как королевский гвардеец. Не нужно быть знатным киноэкспертом, чтобы понять доморощенный символизм Соррентино, который до зрительского изнеможения смакует запятнанную жизнь Сильвио.
Фильм неустанно и демонстративно тычет зрителя в охвативший наготой экран. Выйди он лет на 80 пораньше, своего бы, наверное, добился, однако сейчас, когда даже «Основной инстинкт» уже не является апофеозом разврата, подобным никого не удивишь.
По правде говоря, Паоло Соррентино, несмотря на околорекордные показатели обнаженных тел и наркотиков в фильме, снял кино поистине ребяческое. «Лоро» до боли не хватает естественности в движении, присущей работам классиков итальянского кинематографа, за которыми так усердно гонится Паоло. Ни в одном кадре он не стесняется выкинуть что-нибудь спорное, грязное, однако за ширмой этого бездумного эпатажа кроется полумертвая и банальная биография, страдающая от комплекса неполноценности под стать своему главному герою.
Благодарим кинотеатр «Киномакс» за предоставленную возможность посетить предпоказ фильма.
Никон Соломатин
Складывается впечатление, что Паоло Соррентино в начале своей режиссерской карьеры поставил перед собой одну единственную цель – стать живым классиком. Чуть ли не каждый свой фильм он начинает с громких и пафосных постулатов. Его камера уверенно и игриво витает в пространстве, но лишь в угоду самолюбованию. Он даже нашел своего актера-любимчика. У Федерико Феллини это был Марчелло Мастроянни, у Орсона Уэллса – Орсон Уэллс, а у Паоло – не лишенный таланта Тони Сервилло, который, право, в этот раз предпочел кривляться.
«Великая красота», самая известная и, пожалуй, лучшая работа режиссера, вопреки лестным эпитетам критиков, вовсе не была каким-то новым словом в авторском кинематографе, однако в ней он уверенно стоял на грани между глупым китчем и приятной самоиронией. Там не было сюжета, но была идея и интересные персонажи. «Лоро» же – полная ее противоположность. По-хорошему карикатурная римская интеллигенция уступила место блеклым провинциальным наркоманам и девушкам легкого поведения. Красивую архитектуру затмили цвета ночных клубов и сонных вечеринок, а забавные диалоги благополучно преобразились в малоинтересную болтовню о старости и упущенном времени.
Общественной жизни Сильвио Берлускони в фильме практически нет, но это, думается, к лучшему. Режиссер в одном из интервью говорил, что решил опустить скучные политические дебаты в пользу детального изучения личности персонажа, бесконечно пребывающего в грязи а-ля «Волк с Уолл-Стрит». Решение, по правде сказать, не шибко оправданное, ведь глубины в герое обнаруживается куда меньше, чем в тут и там мелькающих декольте, которыми так изобилует «Лоро». Сильвио – не более чем серый старикан с плохим запахом изо рта, о чем ему с дрожью в голосе сообщает миловидная дама на одной из вечеринок.
Скоротечная мысль о том, что всего иметь – мало, дважды проскочившая за весь фильм, то ли от отчаяния, то ли ввиду отсутствия действительно интересных суждений ближе к финалу внезапно становится центральной.
Безжизненными операторскими и монтажными излишествами постановщик высасывает магию кино из каждого удачного кадра и неприлично затягивает каждую новую сцену неуместной замедленной съемкой, воплощая на экране дешевый и претенциозный музыкальный клип на два с половиной часа. Камера итальянца требует внимания настолько часто и жадно, что вскоре становится навязчивой.
Один эпизод сменяет другой, персонажи разговаривают и строят планы, но сюжет при этом остается смиренным, как королевский гвардеец. Не нужно быть знатным киноэкспертом, чтобы понять доморощенный символизм Соррентино, который до зрительского изнеможения смакует запятнанную жизнь Сильвио.
Фильм неустанно и демонстративно тычет зрителя в охвативший наготой экран. Выйди он лет на 80 пораньше, своего бы, наверное, добился, однако сейчас, когда даже «Основной инстинкт» уже не является апофеозом разврата, подобным никого не удивишь.
По правде говоря, Паоло Соррентино, несмотря на околорекордные показатели обнаженных тел и наркотиков в фильме, снял кино поистине ребяческое. «Лоро» до боли не хватает естественности в движении, присущей работам классиков итальянского кинематографа, за которыми так усердно гонится Паоло. Ни в одном кадре он не стесняется выкинуть что-нибудь спорное, грязное, однако за ширмой этого бездумного эпатажа кроется полумертвая и банальная биография, страдающая от комплекса неполноценности под стать своему главному герою.
Благодарим кинотеатр «Киномакс» за предоставленную возможность посетить предпоказ фильма.
Никон Соломатин
